Фестиваль Кинотавр 2017 | Кино

Фестиваль «Кинотавр» 28 по счёту в этом году проходил в Сочи с 7 по 14 июня. За главный приз боролись 15 кинокартин , 7 из которых — дебюты нашего кино.

Кроме «Заложников», которых я по-прежнему считаю фаворитом конкурса, вчера на Кинотавре показали фильм «Голова, два уха» режиссера-дебютанта Виталия Суслина. В главной роли — какой-то нескладный мужичок по имени Иван Лашин, звезд в фильме нет, действие происходит в провинции. Зачем же я трачу ваше время тогда?

Дело в том, что Иван Лашин играет Ивана Лашина (а сухонькая старушка без некоторых зубов, что живет с ним по сюжету в одном селе — его настоящая мать). И все это — реальная, хоть и заурядная вроде бы история одной поездки в город. Лашин работал пастухом в каком-то загнувшемся уже колхозе, посреди заснеженных необъятных просторов Родины. Однажды к ним приезжает подозрительный мужик в куртке и велит Ивану собраться в город, потому что нанимает его охранником. Оказывается позднее, что никакой работы у него нет, и что они вместе с анорексичной подельницей просто берут по паспорту деревенских дураков кредиты в пунктах микрозаймов, а затем выбрасывают их без гроша.

И это на самом деле очень важная штука, о которой я себя за годы жизни в больших городах приучил не думать. Ведь каждый звонок в вашу дверь с предложениями купить белорусских товаров или картошки, каждое объявление на столбе о легкой работе и быстрых деньгах, — за каждым из этих незначительных событий стоит большая человеческая и по факту уже общенациональная трагедия. Ничто не изменилось с тех самых пор, как у колхозников не было паспортов (так делалось для того, чтобы они не уехали в город). Теперь у этих колхозников паспорт-то есть, а вот вертикального социального лифта еще не придумали. Все, что остается делать с этим паспортом, — ксерить его в мутных конторах. И даже хоть какую-то работу в каком-нибудь Воронеже найти невозможно: все, что предложили и настоящему, и экранному Ивану, — это коммивояжерство с каким-то китайским барахлом. Лашин гуляет по холодному январскому городу, смотрит на затертые памятники великим, а затем идет ночевать в подъезд, где сердобольные люди откроют дверь, и греет руки о батарею на лестничной площадке. Снятся ему коровы, луг и река.

Одна беда этого остросоциального произведения — даже для своей длины в 78 минут в нем ближе к концу ощущается сюжетное оцепенение. Катарсис случается еще в первой половине, после томительного ожидания большого обмана. А закономерный финал приходится ждать слишком долго. То есть дебютант Суслин, конечно, молодец и, хочется верить, станет отечественным Кеном Лоучем, но не сейчас. Зато, вот видите, есть будущее и у российского кино, и у российской правильной чернухи. Надеюсь, среди читателей есть любители таковой.